Партизанский отряд есаула Чернецова.

Василий Михайлович Чер­нецов был потомственным казаком, в 1909 году закончил Новочеркасское казачье юн­керское училище. Во время Первой мировой войны был лучшим офицером-разведчиком 4-й Донской казачьей ди­визии. За воинскую доблесть и боевое отличие был про­изведен в есаулы и получил Георгиевское оружие. После Февральской революции, как и многие фронтовики, был за­ражен большевистскими ло­зунгами, а после Октябрьской, вернувшись домой, даже стал членом станичного больше­вистского комитета, где и смог в непосредственной близости рассмотреть, «что же казаку дала власть поганая». Вместо казачьей власти в станице об­разовалась власть случайных людей, «мужиков» и иногород­них. Начались расстрелы и гра­бежи, изъятия земли и скота. Все это, мягко говоря, не оста­вило его равнодушным. А после встречи и продолжительного разговора с атаманом Каледи­ным, Чернецов принял для себя окончательное решение, на чьей он стороне. Очень верно он уловил и общественное настроение. При полной аморфности взрослого казачества, Чернецов создал от­ряд из патриотически  настро­енной молодежи. Чернецовцев метко описал один из участ­ников тех событий: «В юных соратниках Чернецова были три общие черты: абсолют­ное отсутствие политики, великая жажда подвига и очень развитое сознание, что они, еще вчера сидевшие на школьной скамье, сегодня встали на защиту своих вне­запно ставших беспомощны­ми старших братьев, отцов и учителей. И сколько слез, просьб и угроз приходилось преодолевать партизанам в своих семьях, прежде чем выйти на влекущий их путь подвига!». Эта юношеская восторженность и свойствен­ное молодости непонимание опасности способствовали бесшабашности чернецовских партизан. Да и самому-то за­служенному командиру на тот момент было всего 27 лет.

Генерал Деникин о Чернецове: «Его имя повторяется с гордостью и надеждой... Успех сопутствует ему вез­де. О нем говорят и свои и советские сводки, вокруг его имени родятся легенды, и большевики дорого оценива­ют его голову...»

Полковник Добрынин о Чернецове: «Из партизанских отрядов бессмертную славу создал себе отряд молодого, энергичного и самоотвер­женного Чернецова. Отряд охраняет Воронежскую же­лезнодорожную магистраль, однако он не остается не­подвижно на одном месте, а с молниеносной быстротой перебрасывается в различ­ных направлениях, постоянно захватывая противника врасплох и вызывая в рядах его панику... разоружает отряды красногвардейцев в шахтерских поселках, пре­пятствует движению эше­лонов с красными вглубь территории Войска Донско­го».

Один из чернецовских пар­тизан: «Во время дежурства на станции Колпаково мне посчастливилось быть сви­детелем одной интересной сцены. Переговоры телегра­фом.

Я, главнокомандующий доблестными революцион­ными войсками, хочу вести переговоры с вашим главно­командующим.

Я, командующий каза­чьими силами есаул Черне­цов, у аппарата. Что вам нужно и как вас зовут?

Я предлагаю вам мир­ные переговоры. Каковы ваши условия? До имени мое­го вам нет дела.

-Думаю, что переговоры эти все равно ни к чему не поведут. Впрочем, если вам так хочется узнать мои ус­ловия, товарищ таинствен­ный главковерх, то вот они: все ваши доблестные рево­люционные войска должны немедленно сложить оружие и выслать таковое в распо­ряжение моих войск. Вы же и местные ваши комиссары явитесь ко мне в качестве заложников... Официальные переговоры кончены. Ну, до скорого свидания, ждите нас в гости». 

Но, несмотря на яв­ные успехи и легендарное имя, Чернецову тоже не удается поднять офицерство на борьбу. В Новочеркасске в конце 1917 года находилось, по различ­ным подсчетам, от трех до семи тысяч офицеров. На собрание, организованное по просьбе Чернецова, пришло не более восьмисот...

После речи Каледина о текущем положении и призы­вавшего офицеров пополнить тающие ряды партизан, с пла­менной речью выступил Чер­нецов, заклинавший офицеров поддержать войскового атамана в его тяжелой борьбе по защите Дона. Речь свою Черне­цов закончил такими словами: «Господа офицеры, если так придется, что большеви­ки меня повесят, то я буду знать - за что я умираю. Но если придется так, что большевики будут вешать и убивать вас; благодаря ва­шей инертности, - то вы не будете знать, за что вы уми­раете...».

На этот призыв откликну­лось двадцать семь человек.

Крест был учрежден в 1918 году. Вручался всем чинам, которые принима­ли участие в боях на Дону с конца 1917 года по февраль 1918 года. Носился на розетке из Георги­евской ленты на правой стороне груди. Изготавливался крест из серебра, которое специально для этой цели серебряными рублями пожертвовала одна ростовская купчиха.  Крест  имел равные сто­роны. По диагоналям его пересе­кали казачья шашка с темляком и дубовая ветвь. На верхней части креста ставилась дата «1917», а на нижней - «1918». Поперек знака находилась надпись «Чернецовцы» старославянским шрифтом. На обороте знака ставился номер. Крепление было винтовым.

Источник: журнал "Белая Гвардия"№25 2012 год.